Биография Виктора Драгунского

В 1925 году семья переехала в Москву. Там Рубин создал свою труппу и вскоре эмигрировал в США. Денег не хватало, и чтобы помочь матери, тринадцатилетний Драгунский начал работать. После уроков он катал на лодке туристов по Москве-реке и перевозил жителей столицы с одного берега на другой. А в 1929 году, когда закончил семь классов средней школы, стал учеником токаря на заводе «Самоточка».
В 1931 году, возвращаясь с работы, Виктор Драгунский увидел объявление о наборе учеников в литературно-театральную мастерскую режиссера Алексея Дикого. Будущий писатель прошел прослушивание и стал по вечерам ходить на занятия. Драгунский так описывал Дикого: «Он любил повторять слова Марка Твена о том, что «морщины должны быть следами улыбок», — но на адовых репетициях и на ночных прогонах мы понимали, что совсем не от веселой жизни лицо его иногда напоминало изрезанный трещинами серый камень на морском берегу». Большое внимание на курсах уделялось литературе: студенты изучали древнегреческие трагедии, средневековые романы, пьесы эпохи Просвещения. Тогда же Виктор Драгунский написал свои первые рассказы и прочитал их режиссеру. Прослушав несколько произведений, Алексей Дикий ответил: «Не писал бы ты ничего, дружок. Артист из тебя точно получится, а писатель — нет».
В 1935 году Виктор Драгунский закончил курсы и устроился на работу в Театр транспорта (сегодня — Московский драматический театр им. Николая Васильевича Гоголя). Там он познакомился со своей будущей женой, артисткой Еленой Корниловой. Вскоре у них родился сын Леонид. В 1937 году Драгунский перешел в Театр Сатиры: режиссер Николай Горчаков пригласил его после смотра молодых талантов. Первым спектаклем актера на новой сцене стала комедия «Таланты» по одноименной пьесе Константина Финна. Драгунский играл роль начинающего актера, которого никто не принимал всерьез. У него была еще одна эпизодическая роль — безумный ученый Евстигнейка в пьесе Максима Горького «Дети». Режиссер Борис Голубовский писал в книге «Шаг в профессию»: «От Драгунского ждали аттракциона, фортелей, в лучшем случае — иронию, и вдруг в спектакле, совершенно вразрез со всем строем, зазвучал трагический аккорд! Судьба загубленного таланта сразу изменила настроение зрительного зала. Ясно, что перпетум мобиле Евстигнейка не выдумает, ну, а вдруг? Его вера заражала окружающих».