У нас в оперативных службах (как впрочем и в других) плохо с помещениями. Сыщики работают по нескольку человек в комнате в страшной тесноте. Как-то в одном кабинете в МУРе сидели вот в такой вот тесноте трое сыщиков и делали три дела, которые между собой плохо уживались: один готовил себе чай, другой чистил пистолет, а третий колол вора-рецидивиста. Такая несовместность, естественно, привела к неприятности. Когда второй опер закончил чистить оружие и собирался его убрать, рецидивист изловчился и выхватил у него пистолет, после чего объявил, что они его заложники, и выдвинул полагающиеся в таких случаях требования. Двое сыщиков растерялись, а их коллега, готовивший чай, и не подумал вставать к стене и радостно объявил новоявленному террористу: "Ну вот ты и попался!" А потом объяснил, что теперь, когда он проявил свое истинное лицо, ему несдобровать, что за такие дела он получит еще больше, чем за свои кражи. В заключение опер посмеялся над вором, как он глупо купился, схватив подложенный ему пистолет. Сам тем временем достал из сейфа свое оружие, и вора скрутили. Тот не догадался проверить, заряжен ли пистолет, а он был на самом деле заряжен и исправен. Когда обезвреженного бандита припугнули тем, что его ждет за попытку захвата заложников, он страшно перетрусил, и под это дело у него были получены все необходимые показания. Опасная промашка еще и обернулась им на пользу. Напуганный вор сознался не только в четырех собственных кражах, но и взял на себя шесть чужих...

Зашли мы однажды к хорошему знакомому - следователю РУВД Сергею Петровичу. Было уже поздно, народу в отделе почти не осталось. Мы спокойненько расположились в кабинете, чтобы обсудить кое-какие дела. У Сергея Петровича не было скверной привычки спешить домой сразу же, как закончится рабочий день. Вот мы втроем устроились за столом, и тут Сергей Петрович говорит: "Ребята, коньяку хотите?" Елки-палки, когда это мы выпить отказывались! И он извлекает откуда-то снизу бутылку шикарного французского коньяка, сразу видно - валютный товар, этикетка вся в золоте. Мы рты раскрыли. Сергей Петрович признавал лишь водку, ну, последнее время еще спирт. На наши удивленные вопросы "Откуда?!" он скромно ответил: "Это взятка". - И поведал следующую историю. - Примерно неделю назад приходит ко мне одна баба, которая проходила у меня по делу о хищениях. Проходила как свидетель, хотя ей впору быть обвиняемой. Что меня удивило, пришла без вызова. И понесла какую-то чушь, ничего существенного. Я сразу заподозрил, что дело нечисто, и после ее ухода осмотрел кабинет. Гляжу: в углу стоит бутылка неприметно. Я уж пятнадцать лет работаю, знаю, как подстава делается. Схватил эту взятку и хотел куда-нибудь сбагрить. Но в кабинете никуда не спрячешь, в сейф особенно бесполезно. А в коридоре уже шаги. Но я вовремя сообразил: открыл окно и швырнул бутылку в сугроб. Через полчаса безуспешных поисков комитетчики извинились и исчезли. До бабы этой я еще доберусь, а с ее подельщиками, за которых она якобы взятку давала, я уже все устроил. Чтоб неповадно было подставы делать, получат на полную катушку. Бутылку эту злополучную я вчера из сугроба вытащил, не пропадать же добру. Ну, за здоровье наших расхитителей, чтоб им всем далеко и надолго за такую подлость. Поехали!

Одного мужика поздно вечером в электричке встретили трое крепких парней и ограбили, хорошенько наподдав, чтоб не сопротивлялся. Сами они вылезли на какой-то станции, а его бросили в тамбуре в полубессознательном состоянии. Через некоторое время он очнулся и, прибыв на вокзал, обратился в отдел транспортной милиции. За дело взялся местный, транспортный сыщик. Некоторые обстоятельства позволяли предположить, что вышли грабители после совершения преступления на своей станции. Вот только потерпевший не видел названия той станции. Опер стал допытываться: - Как выглядела станция? Какого цвета было здание? Какая там ограда? - Не помню... Не заметил... - Ну хоть какую-нибудь деталь вспомните! - Нет, не помню. Разве что... Там на стенке было выцарапано: "... твою мать" - Знаю! Это Тишково! - сразу же сообразил опер, прекрасно изучивший свою территорию. Грабители действительно оказались местными, и их быстро нашли.

Как говорится, теперь об этом можно рассказать. Как я был агентом советских спецслужб. И даже вербовал для них кадры. Брезгливых прошу не читать. Особенно после фразы "И немедленно выпил". Было это в самом начале 80-х. Одна моя юная знакомая сделалась какой-то шишкой в парткоме. Однажды звонит по местному: - Слушай, выручай. Знаешь, в Москве идет Международная книжная ярмарка. Надо туда трех человек завтра послать, как контрпропагандистов. - Как кого, спрашиваю, послать? Ты что, обалдела? Завтра выходной. И какой я пропагандист, я беспартийный. - Ну очень прошу. Найди двух дружков, из своих. А мы вам зачтем, как дежурство на дружине. И отгулы им будут. Уговорила, короче. Нашел двоих - Андрюшу и Вовика. Задание нам такое - придти после обеда к ВДНХ, где Ярмарка, и к служебному входу. Назвать фамилии, нас встретят. Инструкции на месте. Прихожу назавтра к метро, как договорились, - дружков нет. Появляются через полчаса. Я чуть не упал. Во-первых, в жопу пьяные. Андрюша взял спирта, с утра ходят по городу и пьют, разводя "Фантой". Во-вторых, у каждого в руке по авоське, у Андрюши помидоры и арбуз, а у Вовика килограмм 10 картошки. - Представляешь, жена зажрала, нигде в Москве картошки хорошей нет, а тут - пожалуйста! - А арбуз-то на фига, Андрюша? - Вечером на дачу еду с подругами. Надо же чего-то взять. После семи ничего ж не найдешь. Кликуха у этого Андрюши - Феромон. Женщины на него кидаются с остервенением. Хлебнул у них из бутылочки и я. Пока до Ярмарки дошли, немножко выветрилось. Очередь в павильон огромная. Мы - со служебного. Встречает нас такой, в сером костюме. - Значит так. Вы - обычные посетители. Смотрим внимательно книги, проспекты. Видим несоответствующую литературу, осторожно даем мне знать. Книги в супере, смотрим, что под супером. Подозрительные проспекты раздают - берите себе побольше, сдадите мне. Особое внимание стендам США, ФРГ. А вы что, вроде, выпивши? - Да мы со свадьбы только. - Чего ж напиваетесь так? А овощи зачем? Оставьте здесь. - Да нет, они нам не мешают. (На ухо мне). Он что думает, я тут до закрытия, как радистка Кэт, стучать буду? Короче, пошли на задание. И потерялись спьяну. Через полчаса в толпе встречаю Андрюшу. Он мне: - Ты где ходишь? Я с такой итальянкой познакомился, туши свет. Пошли скорей. Подводит меня к стенду Италии, в какой-то проход протискиваемся и оказываемся в маленьком закутке. Там столик, за ним, действительно, обалденная девица, смотрит на Андрюшу, раскрыв рот. На столе изумительная цветная ваза, "Чинзано" и спирт с "Фантой", под столом овощи. Вокруг книги, стеллажи, к одному привалился, закрыв глаза, Вовик и икает, как метроном. - Знакомься, это Паола. Свободно по-русски говорит. Ну, за знакомство! (На ухо мне). Ноги у нее - я таких не видел. Полезь под стол, вроде как за помидором, посмотри, это что-то... - Да плохо там видно... - Ну подожди, сейчас... Паола, вот боюсь, будем уходить, арбуз свой забудем под столом. Там за собой, на стеллаж положите, пожалуйста, на самый верх, где пусто. Паола берет арбуз, становится на стул. Андрюша толкает меня в бок. Да, пейзаж впечатляет. - А зачем вы с овощами пришли? - Это для Вовика. Он художник-авангардист. В смысле, скульптор. Лепит из овощей. Ваяет, то есть. Очень талантливый, но непризнанный. Вот, спивается из-за этого. Андрюша вовсю клеит Паолу ехать на дачу. В закуток несколько раз неодобрительно заглядывает старичок, начальник Паолы, по-русски ни бум-бум. Потом заходит с молодым смазливым мужиком в шикарном светлом костюме, что-то говорят по-итальянски. Андрюша мне шепчет: - Вот этот Челентано, зараза, сейчас Паолу и уведет. Тут старичок чего-то вякнул и вышел. Челентано присел за стол, заулыбался Паоле, а Андрюша быстро наполнил стаканчики и произнес: - Ну, за удачу! И немедленно выпил. В этот момент Вовик открывает глаза, поднимается и, валясь на стол, сдавленным голосом хрипит в лицо Паоле: - Где у вас здесь туалет? В горле у него начинает булькать. Сшибая бутылки, он выхватывает из кармана платок, и затыкает им рот, но оттуда, как из фонтанной статуи, в обе стороны начинают бить струи. Причем одна прямо на шикарный костюм Челлентано. Паола на своих суперногах делает суперпрыжок задом и стукается спиной о стеллаж. Сверху падает арбуз. Теперь прыжок через стол делает Андрюша, поскальзывается в раздавленных на полу помидорах, сбивает на пол вазу, но арбуз на лету ловит. Паола охает и выскакивает вон из закутка. В этот момент загаженный Челентано абсолютно без акцента издает жалобный вопль: - Что же ты делаешь, мудила? Случилась немая сцена, прерываемая желудочными конвульсиями Вовика, который вообще сдерживаться перестал. Первым пришел в себя Андрюша, который грубо сказал: - А ты вообще кто такой? - Я - кто надо из издательства "Прогресс". А вот что вы тут на хрен делаете? И тут, стоя на заблеванном полу с разлитыми напитками среди осколков венецианской вазы и очищая ботинки от прилипших помидоров, Андрюша достойно ответил: - Что-что. Контрпропагандируем! Тут меня поразил нервный смех, но наш новый друг не оценил комизма и вышел, с горечью сказав: - Ну кого теперь стали присылать! Штирлицы сраные!

Оперуполномоченный Баранов славился в управлении своим умением писать рапорта и протоколы. Вот один из его рапортов. "...На улице ко мне подошел гражданин, оказавшийся впоследствии Мовсумовым Ш.Р. Он, не пояснив причину такого поведения, вытащил нож и стал им размахивать передо мной с намерением порезать мою кожаную куртку. Я попросил его не делать этого и отдать нож. Гражданин Мовсумов Ш.Р. согласился и передал нож мне. После этого я предложил ему пройти со мной в отделение милиции, что он и сделал. Была ли у него до этого сломана рука, я не заметил. К сему прилагаю объяснение гр. Мовсумова Ш.Р. и рапорта членов ДНД Гусева И.Г. и Иванова М.В." Следует добавить, что такие случайные встречи бывали у Баранова регулярно, а те, с кем сталкивала его судьба, обычно числились, как и Шараф Мовсумов, в розыске.

- Мужик, ты че ? - Мужик, ты че ? - Бля, братки, не поверите - ноги до педалей не достают ! Рассказал Федотов Н.Н. Как-то ленинградскому управлению КГБ пришлось расследовать очень любопытное дело. Дело в общем-то было простое и ясное: некто пытался перейти границу, но попался. Интерес представляют обстоятельства его задержания. Недалеко от погранзаставы на участке финской границы, примерно в 3 км от границы была оборудована учебная контрольно-следовая полоса (КСП) с полосатыми столбами, системой сигнализации и прочими аксессуарами. К ней-то и вышел, поплутав по лесу, наш диссидент, "выбравший свободу". Оглянулся, никого не увидел и кинулся через полосу. Тем не менее, с заставы его кто-то заметил, и несколько пограничников отправились проверить, кто это там бегает. Промчавшись через полосу, а затем еще метров 200 по находившемуся за ней огороду, принадлежавшему пограничникам, потенциальный узник совести свалился на землю (видимо, сказалось нервное напряжение), раскинул руки и радостно воскликнул: "Свобода!" Однако долго ему радоваться не пришлось, поскольку через минуту над ним выросли фигуры пограничников, готовых мстить за потоптанный огород.

Однажды поздним вечером по студенческому общежитию прогуливались двое коодовцев и их знакомый сержант милиции, сменившийся с дежурства и зашедший в гости. Разговор у них зашел об оперотряде. Коодовцы, конечно, оценивали себя высоко, считали, что они профессионалы, и возмущались, что сержант относился к этому мнению иронично. Дело дошло до спора: один из окодовцев, чтобы доказать свое умение, взялся придраться по какому-либо поводу к первому встречному, найти у него нарушение и составить протокол. Сержант не считал, что закон может быть столь эластичен, и не верил насчет первого встречного. Итак, заключили пари и отправились искать первого встречного. Он встретился довольно скоро: молодой человек стоял у окошка в коридоре и что-то писал в тетрадочке. Коодовец вытащил ксиву и ринулся в наступление. Вскоре удалось установить, что первый встречный здесь не проживает, следовательно, он есть нарушитель пропускного режима; к тому же не имел с собой документов, поэтому его доставили в дежурку и принялись писать протокол. Ребят заинтересовала тетрадочка задержанного, к которой тот относился аккуратно и берег от посторонних глаз. Как перед задержанием, так и находясь уже в конторе, он делал в ней какие-то записи. Удалось отвлечь внимание нарушителя и заглянуть в тетрадочку. Заглянув туда, они ахнули: там были подробные планы всех учебных корпусов и общежитий с указанием номеров комнат, всех входов-выходов и режима охраны. Последняя фраза, которую задержанный написал, уже находясь в конторе, гласила, что в вечернее время общежитие патрулируется нарядами КООД. Стоит напомнить, что было это в 1984 году... Составленный за нарушение пропускного режима протокол тут же полетел в корзину, а сержант кинулся к телефону. Через 20 минут у подъезда стояли две черные машины, а в дежурке толпилось несколько человек, все в штатском. Через неделю сержант похвастался перед своими друзьями повышением по службе и премией. Окодовцам же ничего не досталось. О том, кто такой был этот задержанный первый встречный, они так и не узнали, но окольными путями удалось выяснить, что задержание ему оформили по 64-й статье! Всякие правонарушения пресекал оперотряд, но 64-й на его счету еще не было. И, пожалуй, больше не будет.

В воскресенье с утречка Петя наладился позаниматься. Но посторонний шум не давал ему сосредоточиться. В подъезде раздавались крики и какая-то возня (квартира была на первом этаже). Этот шум ему не понравился. Петя был в веселом настроении, поэтому поступил просто и решительно: набрал по телефону "02" и назвал адрес. Прекрасно зная про разгильдяйство милиции, он сказал, что в подъезде произошло убийство; после такого заявления наверняка приедут очень быстро. Шум и крики в подъезде вскоре утихли. В тот же день вечером к нашему герою в гости пожаловали сотрудники милиции. "Это вы позвонили и сообщили про убийство? " - спросили они. Отрицать было бессмысленно, и Петя признался, что да, он звонил. Но затем последовал вопрос, от которого Петя чуть не свалился со стула: "Ваш звонок поступил на семь минут раньше, чем наступила смерть потерпевшего. Как вы это объясните?" Он захлопал глазами и в замешательстве стал лепетать, что он, дескать, не знал ни про какое убийство. Оперативники усмехнулись и предложили отправиться с ними, намекнув, что в СИЗО обычно становятся более правдивыми. На другой день следователь предъявил ему обвинение. Настоящие убийцы к моменту приезда наряда уже исчезли, а начальство требовало результат. Дело даже не в начальстве, следователь был искренне убежден в причастности Пети к преступлению. Но в конце концов его все же отпустили. Никто не поверил его рассказам, что это чистое совпадение, но доказать обратное следствию не удалось. А убийство так и осталось нераскрытым.

Удачную карьеру сделал один из руководящих работников Шестого главного управления МВД (по борьбе с организованной преступностью). До этого он служил в следственном отделе одного РУВД и ничем особенным не выделялся. Но вот как-то попалось ему дело, расследуя которое он ненароком зацепил кого-то из боссов преступного мира. Те сначала по-хорошему предупредили следователя, что он слишком далеко зашел, а после этого поступили по образцу, предлагающемуся во всех западных (да и наших тоже) кинофильмах про мафию - похитили его жену. Эту ситуацию следователь воспринял как редкую удачу - жена доводила его своими истериками чуть ли не до инфаркта. Обрадованный следователь незамедлительно доложил о похищении своему начальству и в прокуратуру и продолжал работать куда активнее прежнего. Спустя некоторое время мафиози были арестованы и осуждены. Сварливая жена, однако, погибла, когда ОМОН ворвался в бандитское логово. В результате следователь приобрел славу бескомпромиссного фанатика-борца с мафией и был приглашен работать в аппарат министерства. Во избежание неприятностей он до сих пор не женился повторно...

Эта история произошла со мной лично, при пересечении на поезде белорусско-польской границы. Все кто ездил знает, что таможенники то ли не сильно загружены работой, то ли просто от природы любопытны. Любопытство, конечно, не порок, но поражает тупость... Итак, идет обычный досмотр: перетряхиваются все вещи, просматриваются записи в записных книжках, и т.д. Все это сопровождается вопросами "а это что?". Hаконец доходят до кассет для видеокамеры. Hачинается тупой диалог: - А это что?, - спрашивает таможенник, как будто раньше ничего подобного не видел. - Кассеты для видеокамеры, - отвечаю я, начиная терять терпение но все же оставаясь в рамках приличия. - А зачем Вам столько? - Что бы снимать? - А они чистые? - Hет, они грязные и пыльные, - пробовал пошутить я. - А зачем Вам столько, Вы что, режиссер? - Hе режиссер, а оператор! Hет я не оператор, - начал срываться я. - И что на них записано? - А Вам-то какая разница? - грубо ответил я. И тут таможенник решил меня добить. - А нет ли на них каких-нибудь компрометирующих записей? Это вопрос меня застал врасплох, и я не сдержался. - Есть, Лукашенко голый! - откровенно нахамил я. Hо последовавший ответ меня сразил наповал. - А Вы что, думаете съемка в голом виде может скомпрометировать нашего президента?

Сия неприятная история случилась в следственном управлении в центральном аппарате МВД. По своему статусу управление занимается делами, которые захватывают по нескольку областей, следовательно, собирать улики и свидетельские показания приходится по всему Союзу. В ответственных случаях следователи отправляются в командировки, а в остальных случаях направляется поручение территориальным следственным органам допросить такого-то свидетеля о таких-то обстоятельствах. Естественно, эти поручения, как правило, не исполняются: местные следователи и так сильно загружены, а тут еще всякие бюрократы из центра присылают разные задания. В управлении работала секретарша, которая славилась своим умением настоять на исполнении поручений следователей. Когда она отправляла запрос, протоколы приходили обязательно и в срок. Гром грянул через полгода. На одном процессе адвокаты настояли на вызове в судебное заседание свидетеля из другого города. Второстепенных свидетелей обычно не вызывают, удовлетворившись протоколом их допроса. Но раз защита настаивает, пришлось вызвать свидетеля. Согласно протоколу, свидетель Павлов был 1956 года рождения. В зал заседаний входит дедуля с орденами. Уточняют фамилию, адрес - все правильно. Спрашивают про обстоятельства дела - ничего не знает. "Это ваши показания?" - "Нет" Налицо откровенный подлог. Судья возбуждает дело против следователя. Стали разбираться, и оказалось, что наша всеми уважаемая и ценимая секретарша попросту сочиняла все протоколы допросов, не надеясь на местные следственные органы. Тех подсудимых, в чьем деле был обнаружен липовый протокол, конечно, оправдали. Но не это самое страшное. Выяснилось, что такую же липу успели подшить в 90 других уголовных дел. Это дает основание для пересмотра их всех и отмены приговоров. Вот это была бы катастрофа! Всему управлению пришлось на время бросить свои дела и разъехаться по командировкам допрашивать свидетелей, чтобы успеть заменить фальшивые протоколы настоящими до окончания срока проверки.

А вот еще одна история про спецназ. Они отрабатывали захват группы террористов, как при наличии у них заложников, так и без оных. В последнем случае брать живым никого не полагалось. Согласно вводной, вооруженные террористы укрылись в сарае, который нашему доблестному спецназу предстояло взять штурмом. Террористов изображали мешки с тряпками. Заглянув внутрь и убедившись, что все готово, командир отряда отдал приказ начать штурм. Солдаты пошли цепью, поливая огнем воображаемых террористов. Свистели пули, летели щепки и куски досок. На учениях присутствовал кто-то из начальства, поэтому бойцы старались произвести впечатление, патронов не жалели. Через минуту все было покончено. И постройка, и чучела теперь состояли преимущественно из дырок. Командир, осмотрев поле боя и убедившись, что после такого налета ничего живого остаться не могло, объявил учение оконченным. После этого из сарая выполз майор, который, оказывается, залез туда пару часов назад поспать в тенечке. Во время огневого шквала он, к счастью, успел забиться в какое-то углубление и вжимался в землю как мог. Зная толк в военном деле, он, к несчастью, уцелел. Но в дипломатии толка не знал, потому что вылез, когда начальство еще не уехало.