Это произошло в армии незадолго до моего прихода. Осень. Строевой смотр. Полк в полном составе стоит на плацу. Все в зимней форме одежды (в шинелях). Где-то сзади стоит солдат (из Средней Азии) без шинели в одном х/б. Подходит к нему проверяющий генерал. - Где шинель, сынок? - С%%%дили товарищ генерал! - Сынок, а может быть украли? - Нет, товарищ генерал, с%%%дили!

На лекции по гражданской обороне на физфаке Беларусского ГУ: Военлектор: "Атом состоит из ядра и вращающихся вокруг него электронов!" Вопрос из зала: "А что между ними?" Военлектор: "Как что? Воздух..."

1986 год, построение на военной кафедре Новосибирского Электротехнического института, курсанты (студенты) - последний поток, который не пошёл в армию. Один курсант по команде поворачивается не в ту сторону. Подполковник Резников-Левит: "Вы что, товарищ курсант, не знаете, где лево, где право? Даже трёхлетний ребёнок знает, что правая рука - это та, на которой большой палец слева!.."

Военная кафедра Пермского госуниверситета, подполковник (ПП) читает список взвода, состоящего из студентов мех-мата и химФАКа : Мех-мат. 1. Иванов 2. Петров 3. Сидоров ... Химич. ХИМИЧ! ХИМИЧ! Еще не разу с начала семестра не появлялся! Как зачет сдавать будет?

Нижеследующая история действительно имела место в Физтеховских лагерях в 1985, куда я был призван под знамена герцога Кумберляндского. Сортир у нас был в казарме. Такой достаточно продвинутый - со сливом в канализацию, в пол вмурованы Очки (именно с таким ударением это произносилось). И вот на наше дежурство по учебной батарее приключился засор этого сооружения, повлекший за собой всякие неприятности типа overflow и т.п. Прапорщик ничуть не был удивлен этим траблом, он был готов вступить в единоборство со стихией. Построил он наш дежурный наряд (ясный хер - прямо в сортире) и начал вещать с таким пафосом, какой отмечался лишь в обращении Жукова перед началом Берлинской операции. - Товарищи! - начал он. - Мы должны грудью закрыть наших товарищей по оружию от взъярившейся стихии! Посему дежурный наряд своими полномочиями я преобразую в боевой расчетом. Дальше мы подивились радужным перспективам продвижения по службе, которые сулила нам такая реорганизация. Дежурный (старший наряда) становился командиром боевого расчета, 1-й дневальный - Оператором Первого Очка, и т. д. до Оператора Четвертого Очка. Операторы Очек были вооружены имевшимися у прапора девайсами, представляющими из себя 20-мм металлический прут, на конце которого была прилажена резиновая манжета, по своему диаметру соответствующая входному отверстию очка. Командир расчета был вооружен самым передовым в мире знанием, в соответствии с которым он должен был с четкостью метронома отдавать команды "Делай Раз!" и "Делай Два!". Услышав первую команду номера боевого расчета, занявшие боевую позицию возле Очек, должны были вонзить оружие победы в говнодышащее жерло, по второй же команде - извлечь его оттуда и принять исходное положение. ...Читатель, ты возможно уже смеешься. Подожди! В выполнении этой боевой задачи главное - это "слетанность" всей четверки, ибо те самые четыре Очка представляют собой сообщающиеся сосуды (со всеми ВЫТЕКАЮЩИМИ отсюда последствиями). Ежели какой из номеров расчета несколько запаздывал с погружением девайса, в лицо ему с леденящим душу звуком вырывалась зловонная кумулятивная струя... ...Даже если этому человеку была дана богом диавольская реакция и он ухитрялся убрать свою голову с линии огня, каловые массы, достигнув высшей точки траектории и равномерно распределившись в воздушном пространстве, накрывали ВЕСЬ! расчет с той стороны, откуда вероятный противник не ожидался... Выслушав в свой адрес особое определение со стороны боевых товарищей, незадачливый оператор спешил с выполнением команды в следующий раз и тогда троекратно ослабленная струя вырывалась на волю из Очек, операторы которых замерли в ожидании мига атаки в весьма пикантных позах. ...Сортир мы, конечно прочистили, а в характеристике нашего сотоварища, бывшего в тот день старшим, появилась запись : "В совершенстве владеет ракетно-ядерным оружием..."

Дело было не то в конце 70-х, не то в начале 80-х, в учебной роте N-ского полка или как его там еще... Выходит вы-шепоименованная учебная часть в поле, а дежурным по части остается молоденький "летеха" - совсем недавно из училища. Возвращается часть с учений, он к комбату: "Так, мол, и так, товарищ капитан, расскажите, по какой форме заявле-ние на новое оружие пишется" Возвращается часть с учений, он к комбату: "Так, мол, и так, товарищ капитан, расскажите, по какой форме заявле-ние на новое оружие пишется" А капитан отвечает: "Не новое оружие, а вон, в углу, ОЗК лежит, одевай и иди, ищи!". Ну, не ОЗК там был, а Л-1 - офицерский, с комбинезоном - но это уже детали. А так-то история закончилась очень даже хорошо, только долго лейтенанту пришлось пистолет отмывать... А так-то история закончилась очень даже хорошо, только долго лейтенанту пришлось пистолет отмывать... А так-то история закончилась очень даже хорошо, только долго лейтенанту пришлось пистолет отмывать... А так-то история закончилась очень даже хорошо, только долго лейтенанту пришлось пистолет отмывать... А так-то история закончилась очень даже хорошо, только долго лейтенанту пришлось пистолет отмывать...

Друг моего знакомого еще в советские времена ходил на научно-исследовательском судне "Дмитрий Менделеев". Однажды у них произошла следующая история. Боцман, который служил на этом судне уже очень давно, имел собственную коронную подколку над молодыми матросами. При переходе экватора он подходил к тому кто находился в плавании первый раз и серьезной физиономией говорил следующее: - Наш корабль скоро будет переходить экватор. Так как при переходе экватора меняется состав воды, то нам необходим облегченный якорь. Поэтому одну лапу надо удалить. С этими словами он давал в руки молодому пилку по металлу и подводил его к якорю. Молодой начинал мастурбировать с лапой (попробуйте представить себе якорь океанского судна и сколько времени надо, чтобы его перепилить), а остальная команда укатывалась со смеху. Молодой матрос быстро понимал, что его "обули" и покатывался вместе со всеми. Но однажды боцман нарвался... После того как на эту удочку попался очередной молодой матрос, команда свободная от вахты сидела в кают-компании и прикалывалась над чуваком. Спустя примерно двадцать минут приходит матрос и докладывает, что "ваше приказание выполнено - лапы нет". В кают-компании наступила мертвая тишина. - Что??? Ножовкой...? - Ну, с пилкой я до утра бы провозился. Я сходил в трюм за автогеном. И автогеном ее... Боцман пулей выскочил на палубу - и точно, якорь сиротливо лежал с одной лапой. Боцман получил хороший пистон от капитана и больше так не шутил.

Моего отца призвали в армию в 1939 году. Тогда в Рязанской области боролись с симулянтами, т.е. признавали годными всех подряд 8-0. В их часть попали две такие жертвы. Один был... ну, я не знаю... даун, или просто человек, лишенный памяти. Он никак не мог запомнить знаки различия или как они тогда назывались, и ему написали шпаргалку, в которой нарисовали петлицы, и написали, какому званию они соответствовали (погоны в армии ввели только во время войны). Благодаря этой шпаргалке бедняга мог быть дневальным. Однажды в часть приехал проверяющий из штаба дивизии. На беду (а может, на счастье) дневальным был этот тормоз. Он скомандовал по уставу "Встать, смирно", подошел к начальству и начал: "Товарищ...", потом заглянул в свою шпаргалку и, повернувшись к начальству спиной, окончил: "Вольно. У нас такие не водятся". На следующий день его комиссовали.

История рассказана на встрече ветеранов израильских ВВС. Рассказана в присутствии главных героев и их жен, так что, скорее всего, правдивая. Итак, начало пятидесятых годов. Комадиром ВВС был генерал Эзер Вейцман (нынешний президент государства). Материальная часть оставляла желать лучшего, так что аэрофотосъемки производились на легких поршневых самолетах. И вот, такой самолет заходит на посадку. Пленка использована не до конца, так что, при желании, можно еще снимать. А прямо по курсу посадки, перед полосой, оказалась летняя большая душевая - т. е. просто огромная загородка без крыши. А в ней - огромный контингент ДЕВОК-военнослужащих. Пилот заходит на посадку, девки не обращают внимания, пейзаж - выше всяких похвал. Палец пилота уже лег на кнопку, но тут он вспомнил, что съемка очень важная, и что ее должны, не проявляя, прямо с самолета отвезти в Генштаб. Ладно, посадил самолет, сдал пленку, отрапортовал, а потом рассказал товарищам, что было. Через несколько часов в эскадрилье - звонок: - Пилота такого-то. Позвали. - Такой-то у телефона. - Говорит Эзер Вейцман. Это вы зашли на посадку над душем, полным девок? - Я... - Засняли? - Нет... - Дурак!

Израильская пехотная рота на полевых учениях зимой. Раскисшая глина по колено, палатки, чуть в стороне - полевая душевая. Дождь как из ведра, холод собачий. В душевой где-то шесть мест, снаружи - керосиновая колонка, которую нужно разжечь и отрегулировать. Кто-то снаружи с ней возится, а человек десять уже набились в душевую, разделись, с нетерпением ждут. Самый здоровый амбал возится с кранами: - Черт, все еще холодная... вроде уже... Да нет, все холодная... Вот, теплая, наконец-то... почему-то только по ногам... И обнаруживает позади себя самого главного ротного шкодника (метр с кепкой), пристроившегося к его ногам, как к забору. Итак, картина: глина по колено, мерзейший дождь, двое голых - маленький и большой - несутся, как бешеные. Никогда - ни до, ни после - они так не бегали даже в атаку, хоть в настоящую, хоть в учебную. Амбал орет, что он этого шкодника похоронит. Это произносится таким тоном и на таких децибелах, что все ему верят, но с места не могут сдвинуться от хохота. Мы, голые, стоим под дождем, ржем, из палаток выскакивают остальные бойцы и ржут, а шкодник с амбалом пашут уже вторую борозду вокруг палаток. Какой-то офицер решил прекратить безобразие, бросился наперерез. Шкодник сбил его с ног, а амбал втоптал в грязь. Рота ржет, дождь сечет, полный абзац. И тут - появляется джип с замкомполка по тылу. У нас это был подполковник Йомтов (ныне, слава Богу, в запасе), о котором я в жизни не слышал ни одного доброго слова, по сей день. Как он стал вообще офицером - не знаю, мозгов по нулям, а в нашей армии офицер-дурак - редкость. Короче, Йомтов вылазит из джипа, берет автомат и... ОТКРЫВАЕТ ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ! Амбал и шкодник - оба хорошо обученные солдаты - плюхаются в грязь, и по их физиономиям видно, что они не понимают, где их автоматы,чтобы ответить на огонь - на учениях реакция отработана до полного автоматизма, да и в Ливане оба уже были. А на них прет Йомтов - не переставая стрелять - и кроет такими матюками, каких ни один русский шофер вообразить не в силах. Каждый солдат нашего полка твердо знал - встреча солдата с Йомтовым может закончиться ТОЛЬКО губой, да и младшим офицерам доставалось. И они принимают единственно правильное решение - дружно разворачиваются и - голые - удирают в дождь, в ночь, в холод, пока он их не узнал. Йомтов заявляется к командиру роты и требует изловить и НАКАЗАТЬ. На вопрос: "За что?", он ответил, что еще не решил. Тогда командир заметил, что имела место стрельба в нарушение устава (это еще мягко сказано, по нашим законам). Йомтов заартачился, но понял, что лучше замять - и слинял из роты. А ребята вернулись в роту только через час - лучшими друзьями. И даже насморка не схватили!

Службу я проходил в Ростове-на-Дону, в ВВ. Где-то нашли веревку, один другого обвязал и опустил вниз с г... по-воевать. Другой же конец веревки привязал к фаркопу стоящего рядом ЗИЛа-131 и отлучился в "туалет" за соседний грузовик.. Где-то нашли веревку, один другого обвязал и опустил вниз с г... по-воевать. Другой же конец веревки привязал к фаркопу стоящего рядом ЗИЛа-131 и отлучился в "туалет" за соседний грузовик.. Как всегда бывает в таких случаях, этот автомобиль срочно вызвали на линию и его водитель, кабардинец ("кров ну очень гАрячий...") не зная о таком "прицепе" очень резво поехал... Те, кто наблюдал эту картину со стороны, только и успели заметить, что из канализационного колодца, как ракета из шахты, частично показался сантехник и с криком "Мать вашу...!", после обрыва веревки, ушел обратно. Вышедший из-за соседнего авто его товарищ, засегивая на ходу штаны, долго не мог понять, куда делся ЗИЛ и почему из-под земли раздается дикий мат в отношении всего гинеологического дерева водителя и всех всех всех ... Беднягу вытащили и долго на автомобильной мойке со шлангов обмывали..

Эта история произошла в соседнем батальоне. И их батальон, и наша рота относились к радиотехническим войскам ПВО. РТВ всегда размещались основательно - большая часть народу сидела в подземных КП, а остальная - это были, в основном, операторы РЛС (радиолокационных станций) на позиции в кунгах (вагончики, типа как у строителей) с аппаратурой. Тамошний комбат (в отличие от нашего ротного, тоже майора) всячески придерживался уставного порядка и на боевые дежурства заставлял весь расчет брать с собой противогазы. Причем, хочешь или нет, но носить их приходилось, так как у комбата был еще один дурной прикол - для проверки наличия противогазов у расчета, в кунг забрасывалась "синеглазка" - хлорпикриновая (или с еще какой-то гадостью) шашка, которая обычно используется для проверки тех же самых противогазов и ОЗК. У кого был противогаз - тот мог считать, что он легко отделался, у кого не было - тот рыдал и плакал. Май месяц. Весна. Тепло. Птички поют. Комбат идет по позиции с заподлянским выражением лица, поигрывая "синеглазкой". Заметив открытую дверь кунга и доносящиеся из за нее голоса, он понимает, что представился удобный случай проверить экипировку бойцов. Зажженная шашка летит внутрь кунга, после чего дверь снаружи надежно подпирается грузным комбатским телом. Из-за двери слышен мат-перемат и неистовые удары в дверь руками и ногами. Дождавшись, когда удары совсем ослабли, комбат открывает дверь и на него в облаках хлорпикрина вываливаются в слезах, с выпученными шарами и хватающими воздух ртами: капитан - начальник РЛС, майор - начальник штаба полка и проверяющий подполковник из штаба дивизии, которые приехали с внезапной проверкой. А бойцы были, как обычно - в противогазах. Майору было сказано много ласковых слов, в том числе и пожелание видеть его капитаном. А противогазы свои бойцы никому не отдали... Все-таки индивидуальное средство защиты.