Волки спасли мужика от холода

Казалось, что эта дружба будет вечной. Но потом жизнь их развела – отец вернулся в Москву, какое-то время еще переписывались, а затем, как это часто бывает, связь оборвалась. И вот уже в начале 2000-х годов отец неожиданно снова встретил Павла – тот по каким-то своим делам приехал в столицу. Итак, еще во времена Советского Союза мой отец решил отправиться на заработки в Сибирь, где тогда платили действительно хорошие доход. В тайге он познакомился с одним из местных парней – Павлом. Вместе валили лес, вместе проводили свободные вечера после работы. Казалось, что эта дружба будет вечной. Но потом жизнь их развела – отец вернулся в Москву, какое-то время еще переписывались, а затем, как это часто бывает, связь оборвалась. И вот уже в начале 2000-х годов отец неожиданно снова встретил Павла – тот по каким-то своим делам приехал в столицу. Ну, встретились, обнялись, похлопали друг друга по плечу, начались обычные разговоры: как жизнь, как дела и все такое. И тут отец заметил, что у Павла на правой руке не хватает двух пальцев. Конечно, он спросил, что случилось. Тот немного замялся. А потом рассказал отцу следующую историю. Только предварительно попросил отнестись к рассказу серьезно и не принимать его за сумасшедшего. Оказывается, когда отец мой уехал из Сибири, через пару лет туда приехал какой-то, как сейчас говорят, олигарх. Он взялся за дело, организовал здесь хозяйство, купил технику, скотину, нанял работников. Местные шли к нему работать не то чтобы с радостью, но это обещало стабильный заработок, что было по тем временам очень и очень неплохо. Характер у нового хозяина был тяжелый, за малейшую провинность можно было лишиться работы, поэтому люди, хоть и поругивали его между собой, но терпели. Да вот незадача – вскоре коровы из хозяйства начали пропадать. Подозрение пало на волков, потому что останки несчастных животных часто находили в лесу. Олигарх этот совсем взбесился, объявил в деревне, что готов платить большие доход за голову каждого убитого хищника. Конечно, все мужики с радостью ухватились за эту возможность дополнительного заработка. Вот и Паша тоже в стороне не остался. В селе даже организовалось две команды, которые соревновались между собой – кто больше убьет волков. Результаты подсчитывались ежедневно, а проигравшие должны были выставить победителям несколько бутылок водки. Команда, в которой был Павел, решила наверстать свой проигрыш, для чего договорились вечером, что с утра встанут пораньше и уйдут подальше в лес. Так и сделали – отправились на охоту буквально с рассветом. Уже в первые часы сумели подстрелить парочку волков, а затем словно отрезало – несколько часов бродили по тайге, но волки больше не попадались. Выбрали полянку, присели отдохнут и перекусить тем, что запасли из дома. Только расположились, как из-за большого камня¸ что был на краю поляны, вышел довольно крупный волк и зарычал на людей. Это было странно, потому что обычно волки при виде человека норовят скрыться с глаз. Павел схватился за ружье и уложил хищника метким выстрелом в голову. Закончили обед, а волка решили забрать на обратном пути – не тащить же с собой тяжелую тушу. К вечеру подстрелили еще двоих, и Павел решил вернуться за своей добычей. Вышел на знакомую поляну – и сердце у него замерло – вокруг мертвой волчицы копошилось трое маленьких волчат, искали соски с молоком, чтобы поесть. Павел-то остановился, а вот мужик, что шел за ним, не был особенно сентиментальным, выхватил дробовик и выстрелил в малышей. Да еще радовался – пусть и маленькие, но тоже вроде как головы. Лишние доход никогда не помешают. Тут Павел опомнился, бросился к волчатам – один был жив еще. Истекая кровью он даже не скулил, умирал молча у него на руках и только своими черными глазками не мигая смотрел в лицо человека. Затем закрыл глаза, лизнул Павлу руку, вытянулся и затих. Даже когда Паша рассказывал эту историю, он не смог удержаться от слез. А тогда он просто начал орать на мужика, словно бешеный, Кричал, что тот застрелил ребенка, невинного малыша, что даже звериные дети, это только дети, что нужно иметь сердце и все такое… Накинулся на своего товарища по охоте с кулаками, начал бить его прикладом ружья, которое так и держал в руках… Тут другие мужики на шум подоспели, схватили Павла в охапку – тот продолжал еще некоторое время вырываться и кричать все, что он о них думает, вел себя словно бешеный. Потом успокоился немного, но так и не позволил бросить еще теплые трупики малышей в общую кучу. Пригрозил, что если только до тронутся до волчат, то перестреляет всех. Мужики видят такое дело, что он не в себе, плюнули, повернулись и пошли – оставили его в лесу одного с мертвыми волками. Павел только рад был этому. Он вырыл яму, вроде могилы, положил туда волчицу и ее убитых детенышей, закопал, сделал холмик, как полагается, а потом еще несколько часов, пока не стемнело, сидел там, плакал и просил прощения у матери с детьми. Вернулся домой только к полуночи и с этого дня завязал ходить на волчью охоту. Уж больно кровавыми оказались эти доход, не смог Паша себя пересилить и на них позариться. Шли годы. В деревне совсем плохо стало с работой – а семью каким-то образом кормить нужно. И вот однажды зимой Павел отправился на охоту – думал птицу подстрелить, зайца или там – оленя, как уж повезет. Но вот незадача, хоть и бродил он по тайге с утра до вечера – так и не сумел найти какую-то живность. А к вечеру совсем худо стало – ветер поднялся, небо заволокло, снег повалил, началась снежная буря. Плохо в такое время в лесу – нужно было быстрее на дорогу выбираться, да домой, вот только снег был таким густым, а ветер таким сильным, что даже глаза разлепить можно было с большим трудом. Определить же, где находишься – и в овсе не было никакой возможности. Тут Павел почувствовал, что начал замерзать, еще немного, он опустится в сугроб и останется в нем навсегда. Зимой с тайгой шутки плохи, такие случаи, когда охотники не возвращаются домой – совсем не редкость. Решил бороться за свою жизнь сколько хватит силы, понадеялся на свою интуицию, на то, что сумеет хотя бы правильно выбрать направление к дому. Шел так часа два или три – а может и меньше, в таком состоянии минута может часом показаться. Но, в конце концов, силы покинули охотника, а еще до него дошло, что он все-таки заблудился. С этой мыслью ушла и последняя надежда. Павел опустился на снег, устроился на нем поудобнее и приготовился к смерти. Постепенно перестал чувствовать руки и ноги, и лишь только время от времени открывал глаза, чтобы еще раз посмотреть на окружающий мир на прощание. Когда открыл их в очередной раз, то увидел над собой волчью морду. Почему-то сразу вспомнил ту волчицу – он мог поклясться, что это была именно она, и Павел ничуть не удивился, когда увидел рядом с ней трех маленьких волчат. Не удивился, но и не испугался. Подумал: ну, если сейчас сожрут, то совершенно правильно, он это вполне заслужил. Волки, между тем, повернулись и пошли прочь, по направлению к ближайшему холму. Поднялись на него и скрылись за его вершиной. Смотрит Павел, а с холма к нему спускаются другие волки – много, целая стая. Он уж совсем смирился с тем, что сейчас его сожрут. Хоть ружье и было рядом, понимал, что сил нет до него дотянуться. Волки между тем подошли к нему, окружили со всех сторон. Один забрался сверху и лег на человека, другие с боков прилегли, к ногам, к голове. Павел оказался как бы внутри кучи из живых волков, которые согревали его своим теплом. Вот уже и боль в теле появилась – верный признак того, что кровообращение восстанавливается. А еще она была подтверждением того, что Павел не спит и не бредит. Волки действительно спасали его – они пришли к человеку специально для этого. Но – как? Почему? За что? Неужели это разумные существа? Павел не сумел думать эту мысль – сон все-таки одолел его. Проснулся он, когда солнце уже светило вовсю – разбудили его крики мужиков, отправившихся на поиски. Павел приподнялся на локте и увидел, что весь снег вокруг него покрыт волчьими следами. Кое-как он смог подняться на ноги и пошел навстречу мужикам. Он был жив, и это было самым главным. Вот только два пальца на правой руке отморозил – их пришлось ампутировать. Указательный и средний – как раз те, что используются при охоте из ружья. Больше Павлу из него никогда не стрелять – но он об этом совсем не жалеет.