Загрузка страницы

КОНСТАНТИН ОШЛАКОВ (Воспоминания об учителе) /книга/

Евгений Простомолотов


КОНСТАНТИН ОШЛАКОВ (Воспоминания об учителе)


ББК 85. 313 (5к)
П-82


Простомолотов Е. И.
П-82 КОНСТАНТИН ОШЛАКОВ (Воспоминания об учителе)

Алматы: “Веди”, 2002 г. - 64 с. - 9 фотографий.
ISВN 9965-9001-0-7

В книге воспоминаний отличника образования Рес¬публики Казахстан, лауреата Международных конкурсов им. И. Я. Паницкого и Я. Ф. Орланского-Титаренко, худо¬жественного руководителя оркестра народных инстру¬ментов “Русские узоры” Центра творчества детей и мо¬лодежи Бостандыкского района г. Алматы Е. И. Простомолотова в популярной форме рассказывается о жизни и творчестве видного казахстанского музыкального де¬ятеля Константина Кирилловича Ошлакова, прекрасно¬го баяниста, основоположника профессиональной баян¬ной школы в республике, профессора Казахского Госу-дарственного Женского педагогического института, зас¬луженного учителя Казахстана.
Книга адресована как специалистам, так и широкой аудитории читателей, интересующихся историей профес¬сионального баянного искусства в Казахстане, первыми источниками баянной методологии и творчеством заме¬чательного музыканта и нашего земляка.
ISBN 9965-9001-0-7

Простомолотов Евгений Иванович © Газета “Веди”, 2002


“... давно уже мучила меня одна мысль... изобразить вполне прекрасного человека.
Труднее этого, по-моему, быть ничего не может, в наше время особенно. "


Ф. М. Достоевский



Введение


Анализируя творчество Константина Кирилловича Ошлакова, не перестаешь удивляться тому объему и раз-нообразию нотного и методического материала, который он оставил после себя грядущему поколению.
Сто шестьдесят этюдов, более трехсот переложений и аранжировок казахских народных песен, танцев и кюев. Авторские произведения: сюиты, фантазии, марши и пес-ни отличаются мелодичностью, динамической контраст-ностью, насыщенностью гармонического языка, рельеф-ной метроритмикой и композиционной законченностью. В произведениях К. К. Ошлакова заложена интрига, что при¬дает им смысл драматургического действия.
Константин Кириллович Ошлаков посвятил баяну всю свою жизнь и не расставался с любимым инструментом ни на один день. В руках Ошлакова баян засверкал новы¬ми гранями звукового самоцветья и воистину запел по- казахски.
Невозможно представить профессиональное баянное искусство, которое начало развиваться в Казахстане с со¬роковых годов, без этого выдающегося музыкального дея¬теля. Методист, композитор, педагог и организатор, про¬фессор Казахского Государственного Женского педагоги¬ческого института, заслуженный учитель Казахстана Констан¬тин Кириллович Ошлаков внес огромный вклад в дело музы¬кального просвещения в нашей республике. Как великолеп¬ный виртуоз-исполнитель он открыл новую страницу в му¬зыкальной культуре Казахстана - профессиональное баян¬ное искусство, средствами которого неустанно пропаганди-ровал шедевры казахской национальной музыки.
Ему как педагогу и организатору казахстанское му-зыкальное образование обязано открытием первых в ис-тории республики баянных классов, музыкальных факуль¬тетов, организацией первых ансамблей и оркестров бая¬нистов.
Как методист Ошлаков известен своим новаторским подходом к музыкальному образованию, который ос-новывался на практических принципах комплексного


обучения игре на музыкальных инструментах. Он считал¬ся самым плодовитым педагогом-методистом, ежегодно публикующим свои методические рекомендации. Констан¬тин Кириллович - автор четырех выпусков учебно-методи¬ческого пособия “Школа игры на баяне”. Его методичес¬кой деятельностью восхищались корифеи баянного искус¬ства Москвы и Киева: народный артист СССР Ю. И. Каза¬ков, народные артисты Украины, профессора Н. И. Ризоль, И. А. Яшкевич, В. С. Паньков, В. В. Бесфамильнов. Казахстан¬ские музыканты считали за честь сотрудничать с Констан¬тином Кирилловичем. Мукан Тулебаев, Евгений Брусилов¬ский, Ахмет Жубанов, Бахитжан Байкадамов, Латыф Хамиди - вот неполный перечень выдающихся казахстанс¬ких композиторов, которые доверяли свои произведения одаренному музыканту, виртуозно владеющему инструмен¬том. Их покоряло его глубокое знание народного мелоса, казахской национальной культуры, быта, языка, умная ин¬терпретация музыкальных произведений. С К. К. Ошлако- вым охотно работали известные актеры и певцы: К. Джандарбеков, Е. Умурзаков, Р. Койшибаева, К. Байсеитова, Р. Джаманова, Е. Серкебаев, братья М. и Р. Абдулины. Накрепко связала творческая дружба Константина Кирил¬ловича, с композиторами Л. Хамиди и Б. Байкадамовым. В шестидесятые годы К. Ошлаков и Б. Байкадамов способ¬ствовали открытию класса баяна, а затем и музыкального факультета в Казахском Государственном Женском педа¬гогическом институте г. Алматы.
Музыкант, педагог, ученый Константин Кириллович до конца своих дней занимался развитием музыкальной педагогики, совершенствованием исполнительского ма¬стерства, разрабатывал учебные программы и планы, заботился о пропаганде баянной культуры среди моло¬дежи. Он подавал передовой пример своей исполнитель¬ской деятельностью начинающим музыкантам. Констан¬тин Кириллович был, я бы сказал, ярым организатором академических концертов среди баянистов, он добивался исполнительского мастерства не только от студентов, но и от педагогов. К сожалению, сейчас академические концерты утратили свое настоящее значение и превра¬тились в обыкновенные зачетно-экзаменационные прослушивания студентов. К. К. Ошлаков всегда вво-


дил в академконцерты исполнительскую практику педа¬гогов.
Работая в институте, где в основном обучались де- вушки-казашки, поступившие к нему в класс без элемен¬тарных знаний музыкальной грамоты, Константин Кирил¬лович понимал всю полноту ответственности перед сту-дентами. Он также понимал и другое: чтобы дать студен¬там высокую квалификацию, следует выработать такую учебную программу, которая могла бы более продуктивно и в короткий срок решать педагогические задачи, а сту¬дентам помогала успешно выполнять требования учебно¬го плана. А такой опыт у Константина Кирилловича уже был. Еще во время Великой Отечественной войны он оп¬робовал свою методику на раненых бойцах, которые воз¬вращались домой с поля брани инвалидами. Тогда Кон¬стантин Кириллович начал помогать незрячим молодым лю¬дям: он стал учить их музыке.
Этот опыт впоследствии пригодился на занятиях со сту¬дентами женского педагогического института. Музыкально неграмотные девушки через четыре года становились пре¬восходными музыкантами, методистами и педагогами.
Константин Кириллович любил свою работу и ценил самоотверженность в студентах. Он относился бережно к рабочему времени как своих коллег, так и студентов. Ни одна минутка в общении с ним не проходила даром. Он умел любую беседу превратить в профессионально инте¬ресный разговор. Со своими студентами Ошлаков прово¬дил все дни напролет, занимаясь с ними не только учеб¬ной практикой, но и общественными делами. Педагог с самого начала учебы учил студентов грамотно подходить к своей работе, занятиям и общественным поручениям. Ошлаков принимал активное участие в институтских куль¬турных мероприятиях. Участвовал в студенческих “капуст¬никах”, диспутах, праздничных демонстрациях на площа¬дях города.
Студентки относились к нему как к отцу, употребляя местоимение “ага”. Для них Константин Кириллович был воистину духовным отцом и заботился не только об обра¬зовании, но и об их нравственности. Ему было не все рав¬но, кем станут его ученики в будущем, какие посеют зерна и какие взрастят плоды.


Константин Кириллович был душой для каждого из нас, и мы благодарны своему Учителю за его большое доброе сердце!
Автор выражает сердечную признательность вдове Зинаиде Александровне, а также выпускнице Константи¬на Кирилловича доценту Казахского Государственного Женского педагогического института Исагуловой Агайше Шермухамбетовне за предоставленные документальные материалы и фотографии из личных архивов.
Сердечно благодарю редакцию газеты “ВЕДИ”, Меж-дународный Православный Благотворительный Фонд “ВЕДИ” и его президента Печуеву Валентину Петровну за неоценимую помощь, оказанную в подготовке и публика¬ции данного издания.
Спасибо всем ученикам выдающегося Маэстро, ко¬торые пронесли через всю свою жизнь светлую память о своем Учителе.
С уважением, автор




Страницы биографии


1916 год. Идет первая мировая война. По¬чти вся Европа была охвачена пожаром бессмысленной бойни. А тут еще внутренние социально-политические амбиции буквально раздирали на части Российскую им¬перию. Наступало время больших перемен в историчес¬кой действительности страны...
В этот неспокойный год в дружной крестьянской се¬мье родился еще один ребенок. В глухом алтайском по¬селке, что под Усть-Каменогорском, 5 ноября появился на свет мальчуган, которому впоследствии было сужде¬но вписать в историю музыкального искусства фамилию своих родителей. А пока это был резвый крепыш, наре¬ченный Константином.
Семья по тем временам жила неплохо, хлеба хва¬тало всем. Подворье было большое: лошадь, две коро¬вы, разнообразие домашней птицы. Мать, Марина Ев¬геньевна, успешно справлялась с обширным домашним хозяйством, и все у нее было ладно и хорошо. Дочери и старший сын помогали по дому, нянчились с последы¬шем, а отец, Кирилл Игнатьевич, кормил семью. По ве¬черам любил поиграть с детьми, хотя времени, как все¬гда, не хватало.
Кирилл Игнатьевич слыл в округе грамотеем, он хо-рошо знал казахский язык и подрабатывал в районе тол-мачом, переводил с одного языка на другой различную документацию. И это позволяло ему иметь дополнитель¬ный заработок.
Родители очень любили своих детей и стремились дать им хорошее образование. Так, в 1922 году Костя пошел в школу. Это было для него важным событием. Теперь он мог вместе со своим братом и сестренками носить школьную форму, гордо поглядывая на своих то¬варищей, которые с завистью смотрели ему вслед. Ведь им нужно было ждать еще целый долгий год, пока они подрастут.
Шли годы. Кирилл Игнатьевич, как и многие простые люди, верил в новизну перемен, но соци-



ально-политические реформы были обманными.
Советское правительство “кормило” весь народ ста-линскими бреднями, лживо обещая ему светлое буду¬щее. На самом же деле обещанную правительством зем¬лю крестьяне получали в вечное пользование только после своей смерти, а в жизни у них отнимали после¬днюю корову-кормилицу, людей, как овец, сгоняли в об¬щую отару под названием “колхоз”. И если кто не желал “есть” из общего котла и “спать под одним одеялом”, то их ждал “казенный дом” с деревянными нарами и вши-выми матрацами. Много ни в чем не повинных людей было отправлено в “гулаги” и на бескрайние стройки Страны Советов. В эту мясорубку попал и отец Кости. В 1929 году Кирилл Игнатьевич был арестован и отправ¬лен этапом на строительство “Беломорканала”. Семья Ошлаковых лишилась кормильца, хозяйство было разо-рено и пришло в упадок, а тринадцатилетнему Косте со своим братом пришлось бросить учебу и пойти на зара-ботки. Работы хорошей не было, и Косте приходилось надеяться на счастливый случай, нанимаясь в работни¬ки к другим, более удачливым, односельчанам, которые платили ему продуктами и старой одеждой. Семьи реп-рессированных подвергались преследованию со сторо¬ны властей. Народ был настолько напуган, что жил, по меткому выражению одного из современников, “как в автобусе: одна половина людей сидит, а другая - тря-сется. ”
Односельчане обходили их дом стороной, бывшие то¬варищи отнимали последние продукты, соседи при встрече опускали глаза.
Вспоминая те годы, Константин Кириллович говорил: “Мне еще повезло. Благодаря своему крепкому здоровью, меня приняли на работу на рудник «Алтайметцветзолото» копать шурфы”.
Эта работа была тяжелой даже для взрослого чело-века, а для подростка - просто каторгой. Особенно тяже-ло приходилось зимой. Землю не брала ни кирка, ни ло-пата, и ее приходилось всю ночь отогревать, разжигая костры, а утром приниматься за работу и долбить, дол-бить, долбить. Хотя подросткам полагалось работать всего четыре часа в день, Костя работал наравне со



взрослыми, целую смену, чтобы получить побольше де¬нег. Первую зарплату он истратил на сестренок и маму. В этот день в их доме был настоящий праздник: стол был заставлен продуктами и подарками. Себе Костя купил хро¬мовые сапоги и горделиво щеголял в них по поселку. Ра¬бота на руднике помогла семье “подняться на ноги”. Сес¬тренки продолжили учебу, дома теперь была горячая пища, но Костю не покидала заветная мечта - стать военным. По-мальчишески завидовал он крепким, бравым солда¬там в новенькой форме. Костя хотел быть похожим на них и изо всех сил искал возможность поступить на военную службу. И возможность представилась. Неподалеку нахо¬дилась отдельная Чингизстайская погранкомендатура...
Не моргнув глазом, Костя прибавляет себе лишний год, доказывая поседевшему коменданту, что ему уже шестнадцать лет. И ему повезло. То ли его крепкое тело-сложение, то ли ясные глаза, в которых пожилой офицер увидел неподдельное желание стать военным, но Костя был зачислен “сыном полка” на Орловскую заставу, где и стал осваивать профессию связиста. У Кости появились новые друзья, с которыми он не расставался ни на один день, прокладывая новые линии электросвязи, разъезжая верхом на резвых конях по заставам. Эти поездки больше всего нравились Косте. Как приятно было нестись верхом на горячем коне навстречу пробуждающемуся дню под ласковыми лучами восходящего солнца. Это было насто-ящее блаженство. Мечта сбывалась, романтика молодос¬ти влекла к новым приключениям.





Поворот
судьбы


Шли дни за днями, по-прежнему светило солнце, пели птицы, и ничто, казалось, не предвещало беды, ко¬торая была уже рядом.
Однажды, при проводке очередной оперативной те-лефонной связи, произошло короткое замыкание. От воз-никшей искры взорвался находившийся рядом динамит. Этот взрыв изменил всю последующую жизнь Кости...
Всю ночь врачи боролись со смертью и победили ее. Жизнь была спасена, а вот зрение спасти не удалось.
В больничной палате было тихо. По острому, непри-ятному запаху спирта, касторки и других лекарственных смесей Костя понял, что он находится в больнице. Все тело ныло от боли и было тяжелым, как будто залито свин¬цом. Глаза были забинтованы и нестерпимо болели. Хо¬телось сорвать повязку и широко раскрыть глаза, скорее увидеть свет, своих товарищей, любимого коня, родную заставу...
С прискорбием Костя узнал о гибели своих друзей. Врачи говорили, что ему еще повезло, так как от эпицен¬тра взрыва он находился дальше своих товарищей.
Врачи делали все, что могли, чтобы вернуть парню зрение, но все их усилия были тщетны. Комок обиды и бессилия сдавливали горло: “Как дальше жить? Чем за-ниматься? ” Костя панически отгонял от себя мысль об инвалидности. Он стал искать единственный путь к пол-ноценной жизни и нашел его.
Однажды в томский госпиталь, где лечился Ошлаков, приехали артисты областной филармонии. Певцы, чтецы, жонглеры с азартом демонстрировали свое искусство. Среди них был баянист, который виртуозно исполнил “По¬лет шмеля” из оперы Н. А. Римского-Корсакова “Сказка о царе Салтане”.
Костя внимательно вслушивался в звуки баяна, наслаж-даясь прекрасным исполнением. После концерта он спро¬сил соседей по палате: “Кто это играл? " “Майков, баянист Майков, - ответил кто-то сбоку, - он уже играл у нас”. “Майков, Майков”, - задумчиво повторял Костя, и



мысли уносили его в далекое детство, к своим близким, в теплые объятия родной мамы.
Он вспоминал, как его родители вечерами пели за-душевные песни под соседскую гармонь и низкие звезды, казалось, прислушивались, ярко сверкая на темнеющем небосклоне. Костя любил такие вечера. Он сидел рядом и слушал, слушал, слушал задушевные песни. Но звуки гар¬моники тогда его не тревожили, а сейчас - другое дело, баян завораживал, волшебные звуки обволакивали необъяснимым сладостным дурманом, возбуждали душев¬ное смятение, звали за собой. И решение было принято: он обязательно станет музыкантом.
Еле дождавшись выписки из госпиталя, Ошлаков в 1934 году поступает в Томский музыкальный техникум в класс к замечательным педагогам А. Н. Рожкову, затем к И. П. Дорофееву. Это были не только большие педагоги- музыканты, но и прекрасные люди. Чтобы легче общаться с необычным учеником, они изучили азбуку Брайля для незрячих людей. Благодарный ученик, в свою очередь, удивлял своих педагогов трудолюбием и музыкальной ода¬ренностью, о которой он раньше и не подозревал.
Вспоминая первые дни в техникуме, Константин Ки-риллович с улыбкой рассказывал о своих впечатлениях на занятиях музыкой. Однажды его спросили студенты: “ Зна¬ком ли ты с гаммой До-мажор? ” На что тот ответил: “Нет, такую учительницу я не знаю”. Долго смеялся вместе с ними Костя, узнав, что это всего лишь упражнение.
Учился Ошлаков с необыкновенным упорством. В от¬личие от сокурсников ему приходилось изучать все с азов: правописание нот, освоение инструмента, петь музыкаль¬ные звуки и писать диктанты на уроках сольфеджио. С баяном он проводил по четырнадцать часов в сутки. Без инструмента его практически никто не видел. Бывало, за¬нимаясь допоздна, он засыпал, так и не сняв с плеч инст¬румент. Педагогов удивляло его трудолюбие. Феноменаль¬ная память и абсолютный музыкальный слух поражали видавших виды музыкантов. Даже самые сложные произ¬ведения Костя разучивал и запоминал в течение несколь¬ких часов.
Будучи студентом, мне не раз приходилось по¬могать своему учителю в его творческих делах. По


его просьбе я переписывал ноты, помогая подготавливать их к изданию. Однажды Константин Кириллович попросил меня задержаться после урока “минут на двадцать”, что¬бы прочитать ему нотный текст какого-то произведения, которое он вместе с преподавателями должен был сыг¬рать на академическом концерте. Я согласился и стал чи¬тать ноты, выстраивая аккорды снизу вверх. Константин Кириллович следом за моим чтением начал играть, при¬чем поторапливая меня. Закончив своеобразный разбор произведения, он тут же сыграл его без единой ошибки от начала до конца. Моему удивлению не было предела.
В музыкальном техникуме К. К.Ошлаков получил ко-лоссальную подготовку по специнструменту и широкое музыкальное образование. Его любознательная натура искала все новых и новых источников знания. Это послу-жило развитию его безграничной эрудиции как в искусст¬ве, так и в литературе.
Константин Кириллович прекрасно знал русскую и ка-захскую классику. “Настольными книгами” ему служили произведения А. Пушкина, А. Блока, Н. Некрасова, А. Чехо- ва, Б. Пастернака, Абая Кунанбаева, Чокана Валиханова, Ибрая Алтынсарина. Ошлаков увлекался и зарубежной классикой. Сам владел интересным литературным живым языком. Его методические рекомендации имеют ясный слог, легко читаются и запоминаются.
Годы учебы проходили незаметно и увлечённо. Взаи-моотношения с учителями приносили непреходящую ра-дость творчества, умножали его интеллект. Это было са¬мое прекрасное время в его биографий, которое он все¬гда вспоминал с трепетной нежностью.
После учебы Костя одерживает блестящую победу на конкурсе сибирских баянистов в г. Красноярске, после которого его приглашают на работу в г. Абакан на Хакас-ское радио в качестве солиста и аккомпаниатора. Ошла¬ков сразу же уходит с головой в концертную деятельность. Он аккомпанирует певцам, танцорам, выступает как со¬лист. Уже через год его имя становится популярным в Сибири. Ему аплодируют в Новосибирске, Красноярске, Ачинске, Минусинске, Черногорске. Сибирский период де¬ятельности К. К. Ошлакова знаменовался большой ис¬полнительской школой, которую он получил, рабо-


тая с известными ссыльными музыкантами и певцами: И. Подольским, А. Ремизовым, Г. Грацианским. Из ссыльных музыкантов Ошлаков создает свой первый инструменталь-ный ансамбль, в который вошли такие инструменты, как скрипка, виолончель, фортепиано и баян.
Пройдет много времени, когда баян зазвучит с нео-бычными для него инструментальными составами: сим-фоническим, джазовым, духовым. А в тридцатые годы та¬кое новшество было диковинкой. Да и состав музыкантов был необычный, я бы сказал, специфический. Музыкантов огромной эрудиции, профессоров Петербургской, Москов-ской и Парижской консерваторий приходилось отпраши¬вать у лагерного начальства для концертных выступлений. Тем не менее этот ансамбль получил популярность среди сибирской музыкальной интеллигенции.
Наступило время профессиональной зрелости. Изу¬чая жизнь и творчество Константина Кирилловича, не пе-рестаешь убеждаться в его решительности и настойчиво¬сти в преодолении всевозможных жизненных трудностей. Не всякий физически полноценный человек смог бы удер¬жаться на вершине гребня жизненной волны, среди водо¬ворота человеческих страстей, а Константин Кириллович все шел и шел, не останавливаясь ни на минутку, постоян¬но поднимаясь к вершине своей благотворной цели. Его жизнь - это гражданский подвиг, постоянная борьба за каждый ее день, час, минуту.
Еще в годы учебы Костя приехал на каникулы в Алма- Ату и дал свой первый концерт перед радиослушателями тогдашней столицы. В том далеком 1936 году радиослу-шатели и представить себе не могли исполнение на на-родном инструменте классического произведения, а тут какой-то неизвестный баянист с блеском исполнил Ант¬ракт и Увертюру из оперы “Кармен” французского компо¬зитора Ж. Бизе. Казахское радио тогда получило огромное количество благодарственных писем от горожан, а Костя не мог себе представить, что его первое концертное ревю станет началом его будущей профессиональной деятель¬ности в Казахстане.




Новое
рождение
баяна


В 1940 году, по приглашению Министерства куль-туры Казахской ССР, Константин Кириллович приезжает в Алма-Ату и приступает к работе на республиканском ра-дио. Функции его деятельности были такими же, как и в Абакане - сольное исполнение и аккомпанирование, но материал, с которым пришлось столкнуться Ошлакову, по-разил его своей масштабностью и колоритностью.
Константин Кириллович, как мы уже знаем, был ро¬дом из Восточно-Казахстанской области и детство его прошло рядом с казахскими детьми. Вместе с ними он любил играть как в русские, так и в казахские народные игры, ходили друг к другу в гости, дружили семьями. Кон¬стантин Кириллович научился говорить по-казахски очень рано и, как его отец, владел языком в совершенстве. Ему хорошо были знакомы народные сказки, легенды и были, которые он вместе с друзьями часто слышал от аксака¬лов. Костя знал быт и национальные традиции, все народ¬ные праздники. Глубокое знание казахской культуры по¬могло ему впоследствии точнее и выразительнее отра¬зить национальный колорит в своих аранжировках, сюи¬тах и фантазиях. К. К. Ошлаков, как и Е. Г. Брусиловский, умел выделять в своем творчестве суть содержания му-зыкального языка, его эпичность.
Сейчас в Казахстане достаточно много сделано аран- жировок казахской народной музыки для баяна современ-ными баянистами, но трудно порой найти в них отражение национальной самобытности и историчности. Многие аран-жировки сделаны поверхностно, без глубокого смыслово¬го восприятия. Они, порой сложные и даже внешне краси¬вые, рассчитаны больше на поверхностную виртуозность, нежели на содержание драматургии. Язык их сухой, ака-демический, с европейским оттенком. Не могу судить, от чего это - или от ненужной бравурности, или от простого незнания народной культуры. Мне кажется, что, прежде чем браться за подобный труд, следует приложить долж¬ное усердие к собственному самообразованию в этой области.


Профессия музыканта требует особого терпения и трудолюбия. “Приложи сердце твое к учению и уши твои к умным словам” (Притч. 23: 12).
Музыкальный язык, как никакой другой, более точно и глубоко раскрывает историю любого народа, нации, от¬ражая быт, традиции, социально-политическую идеологию. Историкам известно, что исторические судьбы наций скла¬дываются по-разному, в зависимости от уровня развития экономических и социально-политических отношений, от географических и прочих условий.
Каждый народ, нация имеют только им присущие куль¬турно-бытовые особенности, благодаря которым они вно¬сят посильный вклад в сокровищницу мировой культуры. Способность эстетического отражения возникает на ран¬них ступенях развития любого народа, о чем свидетель¬ствуют исторические, археологические и этнографичес¬кие исследования ученых.
Наиболее последовательное, всесторонне-глубокое изучение музыкальной культуры казахского народа нача¬лось в 20-е годы, с приездом в Казахстан русского компо¬зитора Александра Викторовича Затаевича, который был не только выдающимся музыкантом-исследователем, ос¬тавившим для грядущего поколения более тысячи нотных записей и переложений для фортепиано казахских народ¬ных кюев, песен, танцев, маршей, но и одним из осново¬положников казахской фортепианной школы.
Сказанное выше можно в полной мере отнести и К. К. Ошлакову, прогрессивная деятельность которого яви¬лась основополагающим критерием развития професси¬ональной баянной школы в Казахстане. С приездом Кон-стантина Кирилловича в Алма-Ату начался последователь¬ный этап педагогической, методической и исполнительс¬кой работы. Все эти три звена творческой деятельности были тесно связаны между собой, что в дальнейшем при¬вело к их теоретическому обоснованию в его методичес¬ких учебниках и разработках.
Прогрессивные музыканты Казахстана, России и Ук¬раины по праву считают К. К. Ошлакова основоположником казахстанской профессиональной школы баянистов.
С первых шагов своей деятельности в Казах¬стане, Ошлаков стал тесно сотрудничать с извест-


ными казахстанскими композиторами: М. Тулебаевым, Е. Брусиловским, позднее - с А. Жубановым, С. Мухамеджано- вым, Л. Хамиди, Б. Байкадамовым, Н. Тлендиевым, К. Кужа- мьяровым. Он переложил на баян многие их произведе¬ния, которые в его баянной интерпретации засверкали по- новому: “Казахский марш” А. Затаевича, Танец из оперы М. Тулебаева “Биржан и Сара", Танец из оперы Е. Бруси- ловского “Гвардия, алга”, “Таджикские танцы” А. Жубано- ва, произведения своего большого друга Латыфа Хамиди, в том числе прекрасный “Казахский вальс”, который стал классикой казахстанской эстрады. Это неполный перечень баянного репертуара из произведений казахской класси-ческой музыки. Более трехсот народных песен и кюев вош¬ли в учебный концертный репертуар баянистов, аран-жированных Константином Кирилловичем. Такие музыкаль-ные шедевры национальной музыки, как “Балбраун” Кур- мангазы, “Караторгай” Ахан Сэрэ, “Топан” Даулеткерея, “Былкылдак” Таттимбета, “Козимнин карасы” и “Айттым салем, Каламкас” Абая, снискали огромную популярность среди баянистов бывшего Советского Союза.
К. К. Ошлаков открыл новую страницу баянного испол-нительского искусства, расширил репертуар и возмож¬ность пропаганды казахской национальной культуры. Баян запел по-казахски и стал всенародным любимцем.
Работая с артистами Казахского Государственного Академического театра оперы и балета им. Абая, с соли-стами КазГосфилармонии им. Джамбула, Ошлаков объез¬дил с концертами весь Казахстан. Его баян слушали в са¬мых отдаленных уголках республики: областных центрах и на полевых станах, в школах, военных госпиталях и про-изводственных предприятиях. Везде Константин Кирил-лович был желанным гостем. О чем только не рассказы¬вал слушателям его баян: о бескрайней степи с волную¬щимся, как могучие морские волны, ковылем, над кото¬рой высоко в небе звенит песнь жаворонка-караторгая; о бесконечных и утомительных переходах кочевых станов в поисках плодородных пастбищ; о лихих скачках молодых и горячих джигитов; о нежности первой и сильной любви Биржана и Сары; о смелых подвигах богатыря Ер-Таргы- на. Звуки баяна уводили слушателей за собой туда, где днем в высоком и прозрачно-голубом небе сияет



лучезарное солнце, а ночью низкие звезды рассыпаются мириадами алмазов на млечном пути указывая запозда¬лому путнику дорогу к родному аулу.
Много лет спустя мне довелось повторить ваяжный маршрут своего учителя. И не было предела моему удив¬лению, когда простые сельские жители с восхищением вспоминали о большом музыканте, приезжавшем к ним в пятидесятые годы. “Когда Константин Кириллович брал в руки баян, - рассказывали они, - слушатели не отпускали его со сцены, слушая и слушая неповторимую игру”.
Неутомимый труженик, ярчайший пропагандист ба¬янной культуры, он стремился как можно чаще приглашать в Казахстан популярных баянистов из России, Украины, Белоруссии, Башкирии. По его инициативе в Алма-Ате постоянно проходили концерты-встречи с выдающимися деятелями баянного искусства: народным артистом СССР Юрием Ивановичем Казаковым, Владимиром Владимиро¬вичем Бесфамильновым, Николаем Ивановичем Ризолем и его знаменитым на весь мир квартетом баянистов. С 50-х и до конца 80-х годов в наш город с концертами при¬езжали маститые и молодые музыканты, с которыми К. К. Ошлаков всегда устраивал встречи-семинары со сту- дентами Алма-Атинского музыкального училища и КазГос- ЖенПИ.
Константин Кириллович и сам постоянно занимался концертной деятельностью, активно участвуя в культур¬ной жизни республики. Двадцать два года работы перед микрофоном Казахского радио запечатлено в фондовых записях, хранящихся в архиве национального радиокоми¬тета республики.
К. К. Ошлаков был прекрасный исполнитель, который с особым вкусом артиста подходил к интерпретации му¬зыкального произведения и очень бережно относился к авторскому тексту, точно выполняя все техническо-худо- жественные указания композитора. Работая над пьесой с упорством, присущим только ему, он до блеска отшлифо¬вывал музыкальные фразы и предложения, отрабатывал мелизматику. Огромное внимание уделял динамическому плану всего произведения и каждой его части. Видимо, здесь сказывалась композиторская способность са¬мого Константина Кирилловича. Он знал все техни-


ческие возможности баяна и использовал их в полной мере. Как большой художник, он безошибочно ориентировался в тембральных красках звуковой технологии и понимал, что не все произведения, написанные в определенной то¬нальности для оркестра или для другого какого-то инст¬румента, также ярко зазвучат на баяне. Для этого он при¬бегал к транспонированию, то есть смены тональности, приемлемой исполнительской и художественной палитре данного инструмента. Используя такой прием, Ошлаков добивался более яркого звучания музыкального произве¬дения и успешно решал художественно-технические за¬дачи, более глубже и правдивее отражая замысел компо¬зитора. Только с очень хорошим художественным вкусом и высоким профессионализмом можно удачно выбрать нужную тональность для переложения, а иначе произве¬дение может потерять главный стержень драматургичес¬кой формы. Тонкий музыкальный слух Ошлакова умел точно выбирать для этой цели нужную тональность, в результа¬те чего произведение получало “второе рождение” и в руках исполнителя сияло новыми оттенками звукового ка¬лейдоскопа. Философское мышление Константина Кирил¬ловича позволяло, казалось бы, в простейших одноголо¬сых мелодиях находить драматургическую интригу и со¬здавать кульминационное противостояние. Даже в вирту¬озных бисерных вариациях маэстро не теряет ясности му-зыкального языка, точно фразируя каждое предложение. Он создает контрастность частей модуляционными при¬емами и внутренним напряжением неминуемой развязки, переходящей в заключение.
Композиторский дар К. К. Ошлакова ярко отражен в знании им огромного количества художественных приемов и выразительных средств, которые он использует в своих сочинениях. Во всех его пьесах присутствует полифонизм, заключающийся не только в контрапунктности главных и побочных тем, их рефренности, но и в метроритмике, на¬сыщенности динамического контраста, в виртуозности перехода от одного психологического состояния в другое. Произведения Ошлакова, я бы сказал, романтичны, насы¬щены воздушным лиризмом и легки для восприятия. Даже в аранжировках присутствует состояние необъясни¬мого чувства мечтательности.



Анализируя музыкальные творения К. К. Ошлакова, не перестаешь восхищаться выразительностью музыкально¬го языка и точностью передачи всевозможных техничес¬ких и художественных приемов. Он, как живописец, толь¬ко ему ведомым, быстрым и точным “мазком” воссоздает художественный образ свбего произведения. Мириады нотных знаков рассыпаются по полотну партитуры и, пре¬вращаясь в звуки, создают музыкальный образ. К. К. Ош¬лаков восхищает своей изысканностью в подборе техни¬ческих приемов, умением точно, со вкусом использовать мелизматику, тот или иной штрих. Исполнительскую вир-туозность Константин Кириллович рассматривает не ина-че как профессиональность музыканта в использовании всех технических и художественных приемов, средствами которых композитор добивается раскрытия образа и ху¬дожественной пейзажности. Поэтому, работая над произ¬ведениями Ошлакова, получаешь огромное удовольствие от инновационных приемов исполнительской техники.
Блестящая аранжировка казахской народной песни “Камажай”. отразила огромный музыкальный кругозор и вариационную эрудицию автора. Вариационная ажурность главной темы, канонизированность музыкальных фраз, точность акцентов позволили автору придать эпичность простой народной песне.


В сюитах невольно замечаешь яркое использование динамических и модуляционных контрастов, создающих рельефность частей произведения. В “Сюите № 1” исполь-зованы модуляционная контрастность и полифонизм кан- тиленного изложения, динамическая рельефность и вари- ационность экспозиции. Тема первой части сюиты изло¬жена в спокойном песенном характере, аккомпанемент подчеркивает легкую пульсацию движения и пикантное акцентирование в фактурном сочетании баса и аккордов, переходящий в некоторую напряженность солирующего баса. Педализация и полифонизм голосов переходят в ва-риационное изложение музыкальной темы второй части.
Темп произведения спокойный: первая часть протяжная “Adagio”, во второй присутствует движение, меняется фактура изложения аккомпанемента, темп “Allegretto”. Третья часть наи¬более полифонична. Тема главной мелодии постоянно меняет тембральный регистр и появляется то в высоких, то в средних, то в низких голосах, темп спокойный “Andante”. В этой сюите, как и во многих других произведениях Ошлакова, использова¬на казахская народная тематика. Модуляционные переходы ло¬гически связывают тематическое содержание каждой ча¬сти в отдельности и всего произведения в целом.

Сюита № 2” написана в ре-минорной тональности, в более оптимистическом характере и опять-таки с яркой динамической и модуляционной рельефностью внутри каж-дой части. В свою очередь, все части сюиты тоже контра-стны по отношению друг к другу в тональном, метрорит-мическом и динамическом плане. Сюита предусмотрена для исполнения на баяне с готово-выборной системой ба¬совой механики. Это позволило композитору увеличить тембральную палитру звуковых эффектов и более коло¬ритно передать состояние чувств и художественность. Осо-бенность готово-выборной механики дает возможность му- зыкантам-баянистам и аккордеонистам шире использовать гамофонно-полифонические средства в достижении яр¬кости и глубины раскрытия характера музыкального про-изведения.
Гармоническое насыщение первой части сюиты при-дает торжественность, усиленную контрастностью дина-мических оттенков. Хотя пьеса написана в минорной то-нальности, но в характере ее просматривается патетика - и все благодаря умелому использованию различных вы-разительных средств: штрихов, метроритмики, динамики, гармонической фактуры. Превосходное знание вариаци-онной формы позволило автору блестяще раскрыть худо-жественный замысел произведения, показать внутренний накал страстей.

Константин Кириллович был прекрасным ансамблистом, и это выражено во всех его сочинениях и аранжировках, отличаю-щихся оркестровой насыщенностью голосов, звуковысотностью диапазона. Его произведения легко расписываются на оркест-ровые партии и прекрасно звучат в различных ансамблях.
Работая над партитурой “Камаж
Комментарии
Введите заголовок:

Введите адрес ссылки:

Введите адрес видео с YouTube:

Зарегистрируйтесь или войдите с
Автор статьи
Информация
28 января 2017 г. 19:15:14
Просмотров: 1.6 K
Яндекс.Метрика